Едва я написал эти строки, как в газетах появилось сообщение о тех необычайных условиях, в которых Т. Гнедич совершила свой творческий подвиг. Оказывается, в 1944 году она была арестована – и, как пишут в газетах, «разделила трагическую судьбу, постигшую многих в период культа личности». У нее в одиночной камере не было ни книг, ни бумаги, ни пера, ни чернил. Но, к счастью, она знала наизусть пятую, девятую и часть первой песни Байроновой поэмы. «Всю огромную работу по переводу „Дон Жуана“ Татьяне Григорьевне приходилось проделывать в уме, на память» [215]. Изумительная память, великолепная сила ума, героически преодолевшая столько почти непреодолимых препятствий.

[215] Т. Сатыр. Один листок перевода. – «Вечерний Ленинград», 1964, №12.

Корней Чуковский, "Высокое искусство. Принципы художественного перевода".