#многабуков
@rf
Немного покопавшись в памяти я понимаю, что масштабы ебанутости и масштабы везения в моём случае очень хорошо сбалансированы. Удивительно даже. В принципе, вероятность посмотреть смерти в глаза у мальчиков как правило выше, чем у девочек, особенно в Системе, однако у меня этот момент был несколько более фееричен, чем хотелось бы.

Пожалуй, самая важная часть иллюзии свободы в Системе это свобода передвижений. Да, это формируется из многих компонент: хиппи-телеграф, вписки, навыки выживания в недружелюбной среде, но важнейшим всё-таки я считаю именно навык передвижения. Искусство путешествия «на собаках» я, к сожалению, толком не освоил. Да, мне доводилось доезжать из Питера в Москву и обратно, потратив 100 ₽, причём не на билеты, а на бухло, но это не сильно меня вдохновляло, так как непрерывный мониторинг контров, перебежки, отсутствие гарантий… В пизду такую дорогу. То ли дело автостоп. И вот про него хочется рассказать пару прохладных.

Ставила на трассу меня Рысь, с которой мы дебютировали поездкой до Владимира. Это был типичный герлостоп, в котором я старался меньше отсвечивать, таскал бэг и просто впитывал. До Владимира мы доехали относительно легко, однако у самых золотых ворот доблестные милиционеры решили, что наше место у параши и мы провели сутки в центре Владимира совсем не так, как хотелось. Shit happens, хули. Это был не первый опыт, да и, как показала история, не последний. Самое главное — старт был положен. Десятки раз я катался в Белокаменную, традиционно стартуя от памятнику тушёнке (это если от Звёздной идти на трассу, то оказываешься у мясокомбината, перед которым стоят две статуи быков) в сторону Шушар. Если удачно встать между вечерними волнами, то довольно легко к утру быть уже на Речном Вокзале, откуда Москва как на блюдечке. Позже я уже ездил от Шушар, а как-то раз ухитрился стартануть с Московской. ЧСХ в Москву.

Выезд из Питера всегда был разным, но относительно спокойным. Словно бы Город охранял от излишне неприятных событий. А вот чем ближе Москва, тем чудесатее становилась трасса, причём в разных смыслах. Я видел, как горит заправка, с которой я вышел буквально 10 минут назад (не по моей вине!), как машины сходятся в лобовом столкновении, как взрывается двигатель везущей тебя фуры, как лось бодает отбойник, как проститутки пиздят пьяных таксистов… И всё это хуйня, ибо настоящий трэш это месть брошенной Москвы. Ревнивая крашенная сучка ненавидит, когда её бросают, поэтому, уезжая из Москвы жди беды.

Как-то летом 2006-го года я немного хлебнул амока. Разосравшись с Рысью, родителями и вообще всеми, кто попался под руку я понял, что в голове бардак, который надо исправлять. Из всех возможных способов психотерапии я выбрал самый доступный. Не обременяя себя ничем лишним я собрал в военторговский сидор сменные трусы, носки и три пачки сигарет и шпиндель с кинцом, я вдарил по съёбам. Особой цели не было, однако были обязательства: в те времена интернет был довольно дорог и труднодоступен, поэтому группа людей из разных городов скооперировалась в Магистраль. Если коротко, это был аналог хиппи-телеграфа, только помимо всего прочего Магистраль передавала данные от ваулта к ваулту. И вот, я как довольно известный в узких кругах Призрак вёз из ваулта [812] в ваулт [095] пачку цдр с фильмами и озвучками. Денег у меня было 2€ одной монетой, но трасса кормит.

Дорога до Кызыл Улуса легла легко. Фрайт с разговорчивым пермяком, без пересадок и задержек прям телепортировал меня в первопрестольный вилайят, где я начал искать поинтовку. Да, поинт система — это отдельная тема, о которой я попытаюсь рассказать как можно короче, ибо это очень замороченная штука. В определённых местах Москвы на фонарных столбах требовалось найти непримечательное объявление, отличающееся от других тем, что там присутствует весьма характерный символ — значок инь, внешняя дуга которого выглядит, как шестерёнка, чтобы приписать дату и время, причём так, чтобы это выглядело, как телефонный номер, а также обозначить себя. Эти столбы находятся неподалёку от мест работы и учёбы участников Магистрали, и они их проверяли, а увидев новую пометку участники либо дожидались гостя, либо, если есть такая возможность, связывались с ним. Мой телефон был наглухо севший, поэтому я тусил между столбами на Лубянке и на Чистых Прудах. К вечеру меня подобрали, накормили и утащили тусить. Собственно интересное началось после того, как я натусившись собрался домой. Так как тусил я пару суток, практически без сна (ой, не спрашивайте как, все всё отлично понимают, чай не маленькие), на трассу я вышел несколько невыспавшимся.

Старт из Химок днём, в самые пробки, на 30° жаре. В сидоре лежала бутылка водопроводной воды на два литра, плюс пачка красного Соверена. Я был готов претерпевать. В ту тусу Москва вцепилась в меня, как богатая милфа в смазливого танцора, вывалив на меня всё и сразу: секс, наркотики и рок-н-ролл, поэтому, когда я съёбывал в свои таёжные болота эта ревнивая сука решила, что меня надо покарать. До Солнечногорска она копила свою кармическую ярость, после чего на меня обрушился гнев. Трасса стояла намертво. Спустя несколько часов я с трудом смог поймать дачников, чтобы короткими перебежками в 5 или 6 машин добраться до Твери.

Я встал на развилке. Вскоре рядом материализовалась милая парочка хиппей. Мы попили моей воды, скурили их косяк и решили, что стопить будем на расстоянии метров 50, сначала они, потом я. Одному легче свалить, к тому же девушка была сильно утомлена долгим путешествием с Урала. Вечерело, машины игнорировали и их и меня, тянулись часы. Наконец, когда зной спал показалась девятка с тонированными окнами. Проигнорировав хиппей девятка тормознула рядом со мной. Истощённый, невыспавшийся, перегревшийся на жаре, да ещё и накуренный, я впервые сел в машину не глядя. Идиот.

В машине было трое чотких пацанчиков. И все были объёбаны так, что радужка целиком пряталась за зрачком. Водитель с остервенением пил баночное пиво, пассажир на штурманском сиденье тяжело дышал и потел, а сзади, за водителем сидел весёлый объебос.
— Куда едешь?
— До Питера.
— Намана! Ваще пацан!
В этот момент машина с визгом стронулась с места и сразу пошла на взлёт. Водитель переключал скорости, как мне показалось не отпуская газа. Стрелка спидометра плавно вышла за 100, после чего неторопливо ушла в край шкалы.

— Ну, чо, блядь, рассказывай.
— Что именно вам рассказать?
— Ишь бля, выкает. Санёк, — объебос постучал водителя по плечу, — прикинь, на вы. Охуеть, да? Чо на вы? Не пацан, да, да, сука, чо выкаешь, чо мент, сука?
— Чо блядь? — Вежливо возразил я на эти обидные обвинения. В голове стоял туман и мне начало казаться, что ситуация скорее похожа на сон, чем на реальность. Ну, может задремал на обочине, ща покемарю, взбодрюсь, уеду нормально.
— Да, ладно, не ссы. Хуле, я ж вижу, что не мент, ты ж с волосами, как у пидора. Может ты пидор? А? Пидор же? Ну, чо? Ладно тебе шучу, какой ты пидор? Пидор бы зассал, а ты не зассал. Ты же не зассал? А, чо говоришь? — вообще-то я молчал, но это не имело значения, так как объебос был способен на диалог даже с мебелью.

Впереди показался обычный пост ГАИ, в смысле ГИБДД, но всем похуй. Объебос открутил окно и показал фак промелькнувшему менту. Оригинальность шутки его рассмешила и он как-то совершенно по птичьи заклекотал, укрепляя меня в мысли, что происходящее не является реальностью.

— Видал, да? Видал, вот пидор! А ты не пидор, ты ваще с Питера, же, волосатый? В Питере был, там все волосатые, как пидоры, но ваще норм пацаны, просто волосатые, как пидоры, но это Европа ёбана, хули, чо, я ж понимаю, культурные, сука, бля, завидую, блядь, театр, ебучий Эрмитаж, сука, Эрмитаж, блядь, я там весь день гонял сука. Бабы такие, фифы, гордые, культурные, сука, бабы у вас охуенные, просто, я ебал, сука, в Эрмитаже такие бабы, сука, подойти страшно, ебаааать, я там охуенно побродил, а ты был в Эрмитаже? Да, хули, был, ты же из Питера, сука, конечно был, бля, завидую.

В этот момент что-то неуловимо изменилось. Объебоса немного перекрыло и он испуганно посмотрел на меня, вспоминая какого хуя я оказался в машине.

— Слышь, волосатый, а ты ментам сдашь, да? Сука, точно! — Он резко запустил руку за пазуху и извлёк пистолет. Небольшой, чёрный. Кажется Макаров, но я не специалист, поэтому не стану утверждать что точно именно его.

— А сука, страшно?
— Э, нет. — Ощущение сна усилилось. Просто сон, просто стал пугающим, так бывает, когда долго не спал. — Хули бояться?
— Сук, я ж тебя ща кончу, в канаву скину, хули ты думаешь?
— Думаю, что тогда тебе на стреле именно этого патрона не хватит.

Нет, у меня не стальные яйца. Я реально думал, что происходящее нереально и действовал, точнее говорил, в рамках лора сна, как обычно делаю, когда снятся кошмары. Наверное именно эта отстранённость и спасла тогда меня от знакомства с огнестрельными ранениями. Объебос буквально вперился в меня своими расширенными зрачками, переваривая услышанное. Я зевнул и закурил.

— Сууууукааааа. Ебаааать ты чёткий, сука. Слышь, блядь ваще пацан, сука. — Пистолет спрятался туда, откуда появился. — Ебааать ты сечёшь, сука. Ёбанарот!

В этот момент показался знак поворота на Торжок, куда, собственно, ехали эти пацанчики, и куда я совершенно не планировал.

— О, моя остановочка. — Я кивнул на знак, объебос послушно кивнул в ответ, после чего заколотил по спинке водительского кресла.
— Санёк, тормозяй!

Машина с визгом и запахом горящих колодок остановилась, я вышел, после чего девятка снова завизжала и с места в карьер ломанулась в Торжок. Я повернулся к кювету и облегчённо поссал. И лишь когда застёгивал ширинку вдруг осознал, что всё происходило в самом деле. У меня затряслись руки, а поссать пришлось снова, так как леденящий страх выжал из меня воду.

Примерно час я пытался себя заставить выйти на трассу, но у меня не получалось поднять палец, так как казалось, что из-за поворота выедет ебучая девятка и в этот раз отпиздеться уже не выйдет. Сонливость сняло совершенно. Несмотря на жару меня бил лёгкий озноб, хотелось кричать и максимально не хотелось стопить. Вот только вариантов не было. Телефон сел, денег нет. В общем через час я уговорил себя, что буду стопить только фуры, прошёл по трассе так, чтобы издалека видеть едущие машины, в общем, максимально перестраховался. Спускались сумерки, поток машин еле журчал, сатанели придорожные комары. Наконец передо мной остановился высоченный МАН. Я подошёл, открыл дверь поднялся и…

За рулём сидел типичный скин. Бритая голова, клетчатая рубаха, подтяжки. Я чудом удержался, чтобы не вывалиться.

— ЭЭЭЭЭЭ, — жалко проблеял я.
— Да, не стеснятесь, садитесь, я еду в Ленинград, — улыбнулся мне водитель.

Он говорил с университетским акцентом. Эту манеру речи ни с чем невозможно спутать. Причём возникает такой говор только у выпускников гуманитарных специальностей. Эта артикуляция, чуть заметное грассирование, паузы. Это точно был выпускник универа. Только скин. И за рулём фуры.

Водителя звали Игорь. И он закончил истфак ЛГУ. Но так как историки зарабатывают немного по родственным связям он устроился дальнобоем. Служил в НИИ Картографии, куда собственно и ехал с какими-то особыми красками для печати карт. Всю дорогу он тихо и ненапряжно повествовал мне про молодость Муссолини, про Каутского, про иммиграцию нескольких тысяч американских инженеров в молодую Советскую Республику и прочие темы своего профессионального интереса в бытность историком. Внешний же вид его был ярким примером конвергентной эволюции: волосы в дороге мыть сложно, поэтому сбриты, ремень передавливает мочевой пузырь, поэтому подтяжки, причём широкие, чтобы не давили на плечи, а рубашка, какая была в магазине из дышащей ткани. У него даже нашлась зарядка для моего телефона. И лишний жетончик метро. В 6 утра он высадил меня неподалёку от станции метро площадь Александра Невского, после чего уехал к складу НИИ. Ошалелый я доехал до Рыськи, где мы долго, совершенно животно мирились. Но об этом я пасту писать уже не буду.