Ну что, мои поздравленьица любимой Вологде, там отец народов, оказывается, несколько месяцев провел в ссылке, поэтому она заслужила памятник. Мэр положил цветы жертвам репрессий, потом на этот памятник, потом уточнил, что надо историю принимать во всем ее многообразии, взвешенно, так сказать, спокойно. Ну а как? Жертва политических репрессий, революционер, а потом еще и войну выиграл. Мэр просто ответил на запросы патриотической молодежи, никакого диктата. Следующий этап - реабилитация Берии, готов держать пари: он ведь не был английским шпионом и тоже войну выиграл.
23 февраля 2022 года в школе моего сына, в 500 метрах от Кремля, отмечали всем известный праздник. Детишек разделили на три команды. Одну учительница истории назвала - внимание - СТАЛИНЯТАМИ. Через три недели мы уехали. А сталинят, наверное, так и размножают.
Ну что, мои поздравленьица любимой Вологде, там отец народов, оказывается, несколько месяцев провел в ссылке, поэтому она заслужила памятник. Мэр положил цветы жертвам репрессий, потом на этот памятник, потом уточнил, что надо историю принимать во всем ее многообразии, взвешенно, так сказать, спокойно. Ну а как? Жертва политических репрессий, революционер, а потом еще и войну выиграл. Мэр просто ответил на запросы патриотической молодежи, никакого диктата. Следующий этап - реабилитация Берии, готов...
Пока земля еще вертится, пока не задушен ютуб, мы с астрофизиком Сергеем Поповым сверили наши научные часы в Ликее, расположенном в Комсомольске-на-Амуре. Один из самых интересных разговоров уходящего года. Послушайте - не пожалеете. И скоро Сергей будет в Страдариуме.
Пока земля еще вертится, пока не задушен ютуб, мы с астрофизиком Сергеем Поповым сверили наши научные часы в Ликее, расположенном в Комсомольске-на-Амуре. Один из самых интересных разговоров уходящего года. Послушайте - не пожалеете. И скоро Сергей будет в Страдариуме.
Рассказывают, что в Москве «Литпамятники», одна из почтенных наших научных серий, выпустили новый перевод «Фауста», выполненный Владимиром Микушевичем, великим переводчиком, два месяца назад ушедшим из жизни. И это редкий случай, когда мне прям хочется книгу живьем, при том, что я почти вытравил из себя по капле инстинкт собирателя книг.
Уча немецкий в универе, мы год потратили на сопоставление оригинала с Пастернаком и Холодковским. И вот теперь бы самое время вернуться к этому упражнению. Но, говорят, тираж 500 экземпляров. «Фауст»! 500!!! В новом переводе не кого-нибудь, а Микушевича!!!!! Куда мы катимся?
Рассказывают, что в Москве «Литпамятники», одна из почтенных наших научных серий, выпустили новый перевод «Фауста», выполненный Владимиром Микушевичем, великим переводчиком, два месяца назад ушедшим из жизни. И это редкий случай, когда мне прям хочется книгу живьем, при том, что я почти вытравил из себя по капле инстинкт собирателя книг.
У меня есть хорошая новость. В нашей серии "Страдающее Средневековье" вышла вот эта замечательная книга. Вальтер Бершин, нынче патриарх среднелатинской филологии (то бишь моей области знаний в узком смысле), написал ее больше сорока лет назад. Это про то, как на латинском Западе тысячу лет использовали греческие слова, что переводили, какими принципами руководствовались, что понимали, а что не понимали, что хотели понять, а что не хотели, причем специально.
Мы резонно числим открытие древнегреческого мира в заслугах гуманистов эпохи Возрождения. Но эта книга показывает, что все, как водится, не так однозначно.
Немного из-за кулис. Книжку эту перевел мой древний друг Андрей Виноградов много-много лет назад. Нам было лет, кажется, по 30. Предложили мне отредактировать - я отредактировал, многое мы с Андреем вместе переделали, под пиво, как говорится. И книга ушла под издательский спуд, мы потеряли надежду. Наша команда в АСТ согласилась взять эту не самую простую для чтения работу в нашу широкого профиля серию. По стилю изложения она напоминает "Тело папы", которое я перевел во время эпидемии. Бершин же, которому за 80, прислал летом Андрею какую-то уйму правок к самому себе. Получилось так, что среди всех переводов "Греко-латинского Средневековья" наш самый точный, а в чем-то и точнее оригинала. Согласитесь, это курьез для истории науки. Примерно так, кстати, было и с "Телом папы". Бершин вообще молодец, что поддержал хотя бы морально издание перевода в наше непростое время.
Это книга о взаимопонимании, о том, чем христианский Запад обязан христианскому Востоку - такой ход мысли в западно-европейской медиевистике встречается один раз на сто, это я вам точно могу сказать. Так что, будете в книжном стоять перед полочкой "Страдающего Средневековья" и думать, что брать - обратите внимание и на эту вещицу.
У меня есть хорошая новость. В нашей серии "Страдающее Средневековье" вышла вот эта замечательная книга. Вальтер Бершин, нынче патриарх среднелатинской филологии (то бишь моей области знаний в узком смысле), написал ее больше сорока лет назад. Это про то, как на латинском Западе тысячу лет использовали греческие слова, что переводили, какими принципами руководствовались, что понимали, а что не понимали, что хотели понять, а что не хотели, причем специально.
По нескольким каналам, дорогие мои все, обещают прямую трансляцию открытия собора Парижской Богоматери - то ли через 15 минут, то ли через 45. В общем, ловите ссылки, вроде на youtube еще можно ссылаться безнаказанно?
По нескольким каналам, дорогие мои все, обещают прямую трансляцию открытия собора Парижской Богоматери - то ли через 15 минут, то ли через 45. В общем, ловите ссылки, вроде на youtube еще можно ссылаться безнаказанно?
Утро под Мантуей. Заповедник Минчо, где когда-то маленький Вергилий, наверное, на лодке плавал, а теперь цапли и бакланы. Такие туманы в заводях этой странной реки, текущей из Гарды в По, я помню с марта 1991 года.
Чувствуя, как расслабился мой подписчик и, попивая свой первый или второй (в зависимости от часового пояса) кофе, ждет деталей с примесью Воска. Но не тут-то было. Внимание: цитата.
"Для огромного большинства читающих и пишущих людей Средневековье - это эпоха пыток и сожжения ведьм. Даже научно подтвержденные данные, что сожжения ведьм - это, в сущности, изобретение и практика более позднего времени, мало что могут в этом изменить. Обыватель с содроганием думает о Средних веках, например о тщательно хранимой башне палача в каком-нибудь средневековом городе, которую он однажды посетил - возможно, во время своего свадебного путешествия. Обыватель в общем-то больше страшится отдаленного Средневековья, чем мировой войны, которую сам пережил. Можно сформулировать это наблюдение в одной жуткой фразе: сегодня труднее официально приговорить одного человека к смерти на костре, чем развязать мировую войну".
Пробирает? Написал один очень умный западно-европейский мыслитель трагической первой половины ХХ века, мыслитель, любивший хватать за горло свое столетие, на своей шкуре испытавший Первую мировую войну, но все же очень любивший неуютную Европу. Как вы думаете, кто это был? Внимание: опрос!
Чувствуя, как расслабился мой подписчик и, попивая свой первый или второй (в зависимости от часового пояса) кофе, ждет деталей с примесью Воска. Но не тут-то было. Внимание: цитата.
"Для огромного большинства читающих и пишущих людей Средневековье - это эпоха пыток и сожжения ведьм. Даже научно подтвержденные данные, что сожжения ведьм - это, в сущности, изобретение и практика более позднего времени, мало что могут в этом изменить. Обыватель с содроганием думает о Средних веках, например о тщательно...
Запускаем нашу книжную серию «Страдариум» с издательством МИФ. 22 ноября ее представят мои друзья и наши первые авторы Алексей Вдовин и Кирилл Светляков. Приходите! И, конечно, буду благодарен за репосты - эта первая презентация, в которой сами мы, к сожалению, участвовать не можем, очень для нас важна.
Запускаем нашу книжную серию «Страдариум» с издательством МИФ. 22 ноября ее представят мои друзья и наши первые авторы Алексей Вдовин и Кирилл Светляков. Приходите! И, конечно, буду благодарен за репосты - эта первая презентация, в которой сами мы, к сожалению, участвовать не можем, очень для нас важна.
Бдительные пожарные прикрыли Музей ГУЛАГа, ибо угрожает безопасности и не дает комфорта посетителям. В наше непростое время сразу чуешь что-то непростое. Уж очень плохо вяжется присутствие такого музея с памятниками вождю народов, который эти народы так оперативно упаковывал. Но все же надеюсь на лучшее.
В 2010 году мы на Петровке основали истфак Вышки. Шутили на тему близости Петровки 38. Но в музей все ходили, его близость как раз четко ощущалась всеми. Поэтому и изучение сталинизма институционально важно было для нас новорожденных. Теперь все по-другому.
Бдительные пожарные прикрыли Музей ГУЛАГа, ибо угрожает безопасности и не дает комфорта посетителям. В наше непростое время сразу чуешь что-то непростое. Уж очень плохо вяжется присутствие такого музея с памятниками вождю народов, который эти народы так оперативно упаковывал. Но все же надеюсь на лучшее.
Наша книжная серия «Страдающее Средневековье» потихоньку перебирается из АСТ в Альпину НФ». В отличие от серии «Страдариум» в МИФе, здесь по-прежнему будут выходить как переводные, так и русские книги, но все же только о Средневековье и окрестностях. Редсовет в Альпине будет прежним - оба Страдальца (Костя и Юра) и мы с Андреем Виноградовым.
Я лично много сомневался насчет возможности продолжать работать над этой серией, потому что тяжело следить за качеством, когда издательская рутина фактически вне твоего контроля. Кроме того, я далеко, и меня постепенно забывают не только в Вышке. Но я верю в «Альпину» именно в том, что касается качества на всех этапах подготовки любой книги. Кое-что там издам и я 😉.
Если кто-то прочтет эту книгу о викингах, расскажите потом ваши впечатления.
Наша книжная серия «Страдающее Средневековье» потихоньку перебирается из АСТ в Альпину НФ». В отличие от серии «Страдариум» в МИФе, здесь по-прежнему будут выходить как переводные, так и русские книги, но все же только о Средневековье и окрестностях. Редсовет в Альпине будет прежним - оба Страдальца (Костя и Юра) и мы с Андреем Виноградовым.
Что-то сегодня с утра, с новостями, даже приличные вроде слоги складываются в неприличные слова, а те - в осколочные словосочетания. Шесть лет за пьесу. Уроды.
В паре минут ходьбы от миланской Соборной площади спрятался шедевр урбинского архитектора Донато Браманте: церковь Девы Марии при Святом Сатире. Странное название объясняется просто: здесь стояла (и стоит) молельня, посвященная при Каролингах этому святому, а Джан Галеаццо Сфорца с матушкой на заре местного Возрождения продвигали культ Девы Марии, казавшийся им недостойным образом ослабевшим в миланских массах.
Выкупили землицы, но уперлись в границу квартала Сокола, contrada del Falcone. Из-за этого амбициозную церковь пришлось строить в форме обрезанного креста, Тау, прикрепив ее сбоку к почтенной молельне. План этот вообще очень редкий в христианском зодчестве. Но в данном случае нескладушка с землей оказалась причиной создания настоящего шедевра: назовем его «фальшхором».
В паре минут ходьбы от миланской Соборной площади спрятался шедевр урбинского архитектора Донато Браманте: церковь Девы Марии при Святом Сатире. Странное название объясняется просто: здесь стояла (и стоит) молельня, посвященная при Каролингах этому святому, а Джан Галеаццо Сфорца с матушкой на заре местного Возрождения продвигали культ Девы Марии, казавшийся им недостойным образом ослабевшим в миланских массах.
У меня тут на кухне случился внеплановый суд Париса, но без яблок раздора, умыкания невест и троянских войн. Не могу решить, кого из этих суперлекторов Страдариума, посетивших меня на моем бураном полустанке, я люблю больше - Галю Юзефович или Сашу Архипову. Поэтому поделил себя поровну. А вы что думаете?
Воск в деталях любит зум. Присмотримся к одной вещице. Этот реликварий – из самых ценных вещиц, дошедших от середины IV века, времени, когда христианское искусство еще говорило на языке языческих богов. Св. Карл Борромео в 1578 г. нашел серебряный ларчик с мощами апостолов Петра и Павла, которые св. Амвросию прислал папа Дамас для возведения базилики Апостолов перед Римской заставой (см. карту).
Три сцены из четырех построены так, словно все происходит при императорском дворе, потому что акцент на центральной фигуре. И даже трех отроков в пещи прибыл спасать ангел под стать Тесею. Есть версия, что ларчик заказал сам Амвросий, который вырос в Трире и мог – как сын префекта – видеть императорские собрания в существующей по сей день базилике. Просто на месте императора оказываются Мария с Младенцем, принимающая дары на тарелках (как при дворе), Соломон, судящий двух женщин, поспоривших о младенце, Иосиф, судящий своих негодных братьев.
Базилику Апостолов, смоделированную по константинопольскому одноименному образцу, переименовали потом в честь св. Назария и перестроили в добротном романском стиле, подражая Сант Амброджо. Лет 40 назад освятили в ней новый алтарь, ровно на том месте, где хранился реликварий, в конце XIX века переданный в Музей миланского диоцеза в Сант Эусторджо. В алтарь же поместили точную копию – и ее демонстрируют вот таким оригинальным способом. Реликварий хорошо виден, к нему можно подойти, и одновременно он внутри алтаря, он – в сердце храма.
Если использовать разную оптику, от общего плана к крупному, как в кино, вы поймете, что для христианина, начиная со времен Константина и Амвросия, храм представляет из себя гигантский ковчег для хранения святыни, мощей. Именно на мощах, не фигурально, а буквально, служится месса, хлеб и вино превращаются в Тело и Кровь Христа. Но в древности реликварий был замурован, его никто не видел, а сейчас как бы приоткрыт что ли. В общем в миланском Сан Надзаро, как мне показалось, интересный пример тактичного диалога между глубокой древностью и современностью. Это очень важно для понимания амвросианской богослужебной традиции, «ambrosianità», без которой нет и миланской идентичности.
Воск в деталях любит зум. Присмотримся к одной вещице. Этот реликварий – из самых ценных вещиц, дошедших от середины IV века, времени, когда христианское искусство еще говорило на языке языческих богов. Св. Карл Борромео в 1578 г. нашел серебряный ларчик с мощами апостолов Петра и Павла, которые св. Амвросию прислал папа Дамас для возведения базилики Апостолов перед Римской заставой (см. карту).
В субботу мне читать вторую лекцию из цикла «Рождение Ломбардии», который я провожу совместно с «Новой волной». Решил посвятить разговор «Шахматной доске» – так я много лет назад назвал Северную Италию эпохи коммун в моей первой напечатанной работе, написанной на пятом курсе. Залез туда четверть века спустя и нашел там одну мудрость, которой и делюсь.
Фридрих I Барбаросса шесть раз пересекал Альпы, пытаясь усмирить ломбардцев и убедить их в прелестях имперского правления. Поскольку взамен на прелести он требовал то неслабых налогов, то делиться реликвиями святых, то срывал стены, то прогонял нагишом все непокорное мужское население перед строем, ломбардцы не шибко разделяли его энтузиазм. Тем не менее, терок у них меж собой тоже хватало, поэтому хватало и чудес жестокости к соседям.
В 1158 имперские войска осадили Милан, и хронист Раевин пишет об этом так: «Никто не участвовал в этой осаде с большим неистовством и жестокостью, чем войска кремонцев и павийцев; и осажденные не проявили ни к кому из осаждающих больше враждебности, чем к ним. Между Миланом и этими городами давно существовали соперничество и раздоры; в Милане были убиты или мучились в тяжком плену многие тысячи их людей; земли их грабились и подвергались пожарам. Поскольку они не могли сами должным образом отомстить Милану, превосходившему их и по собственным силам, и по количеству союзников, то они решили, что настал подходящий момент расплатиться за нанесенные им оскорбления».
Имперцы, столкнувшись с этой ломбардской вольницей, анализировали ситуацию. Дядя императора Оттон Фрейзингенский, из умнейших людей своего времени, описывал ее так: «Латиняне по сей день подражают мудрости древних римлян в расположении городов и управлении государством. Они настолько любят свободу, что предпочитают подчиняться скорее консулам, чем сеньорам, чтобы избегнуть злоупотреблений властей. Консулов они избирают из всех трех сословий - знати, вальвассоров и простолюдинов, - чтобы удовлетворить амбиции всех. А что бы те не злоупотребляли, их сменяют почти каждый год. Город подчиняет себе всех живущих на территории диоцеза, и с трудом можно найти сеньора или знатного человека, который не подчинился бы власти города». Город не стыдится, продолжает историк, посвящать в рыцари и допускать к управлению юношей самого низкого происхождения, даже ремесленников, «поэтому итальянские города превосходят все прочие по богатству и могуществу. Этому способствует не только разумность их учреждений, но и длительное отсутствие государей, которые обычно остаются по ту сторону Альп».
К чему я это? Во-первых, мои студенческие переводы еще можно читать. Во-вторых, «шахматная доска» (которую я наверняка где-то тогда стянул) вполне реально описывает царивший в Ломбардии XI-XIII веков дурдом. В-третьих, открытий чудных в этой истории нас ждет много. Если кто в Паданской равнине, записывайтесь и приезжайте в субботу в Милан: https://docs.google.com/forms/d/12c4jblCrh56DITUjrggIiRyGD-Wiaje-nMDExMtsGrQ/viewform?edit_requested=true
В субботу мне читать вторую лекцию из цикла «Рождение Ломбардии», который я провожу совместно с «Новой волной». Решил посвятить разговор «Шахматной доске» – так я много лет назад назвал Северную Италию эпохи коммун в моей первой напечатанной работе, написанной на пятом курсе. Залез туда четверть века спустя и нашел там одну мудрость, которой и делюсь.
Gregory's Server