Проблема Венесуэлы заключается в том, что ни на каких выборах этот режим никогда не уйдет . Результаты правления чавистов таковы, что можно говорить о геноциде населения Венесуэлы. Даже на фоне бедных стран региона Венесуэла, конечно, представляет собой ужасающее зрелище. Никакие колонизаторы не нанесли ей больший ущерб, чем правление сторонников специфического национал-социализма, срощенного с мафией. При этом и мафия в Венесуэле тоже специфическая, в чем-то сильно напоминающая иранский КСИР - она сформирована военной верхушкой режима, и даже название картеля «Дель Сол» («Картель Солнц») исходит не от поэтического звездного неба, а от звезд на генеральских погонах.

Сам режим представлен двумя организованными преступными сообществами - генеральским наркокартелем и профсоюзной мафией, «сидящей» на торговле нефтью. Профсоюзами назвать это сообщество достаточно сложно, так как венесуэльские профсоюзные боссы всегда больше интересовались политикой, властью и нефтью, чем правами трудящихся. Николас Мадуро, кстати, как раз и представляет профсоюзную криминальную мафию в составе режима.

Сам по себе боливарианский социализм - чисто латиноамериканское изобретение. Ключевым противоречием Латинской Америки является ее этнический состав. В каждой стране существует свой баланс между тремя базовыми социальными группами - туземными индейцами, потомками белых поселенцев креолами и метисами - потомками рабов, массово завозившихся в регион из Африки и Азии. Границы между этими группами достаточно четкие, поэтому достаточно жестко выражены и интересы этих групп.

Боливарианский социализм - это режим угнетения креолов, которых маргинальные слои местного населения люто ненавидят. И, стоит отметить, есть за что. Однако исторически сложилось так, что именно в тех странах, где власть находится в руках креолов, страна как-то, но способна к развитию. Как только власть попадает в руки выходцев из индейской или смешанной этнической группы - тушите свет. Кокаиновая Боливия тому пример.

Чавес - выходец из индейской группы населения, и он воспользовался единственным социальным лифтом, существующем для неё - армией. Армия в Венесуэле была слепком общей структуры, где нижние чины представляли индейское и смешанное население, командование - креолы. Чавесу удалось в силу очень редких обстоятельств пробиться наверх, и он воспользовался ситуацией, захватив вооруженным путем власть. После чего креольское население стало подвергаться сегрегации и апартеиду под вывеской социальной справедливости для угнетенных масс.

В итоге рухнуло все. Индейцы в силу отсутствия у них кадрового резерва качественных управленцев превратили страну в индейскую стоянку и создали невыносимую жизнь для всех. При этом армия была переформатирована и стала революционной - то есть, свободной от прежней кастовой системы. Теперь она почти однородна. Ну, и стала экономическим субъектом, захватив транзитные пути транспортировки колумбийского кокаина через свою территорию. Точно так же как КСИР захватил нефтяную и газовую промышленность Ирана. Нефть Венесуэлы стала ресурсной базой профсоюзов, поддержавших революционеров. Впрочем, военные представлены в руководстве нефтяной компании, точно так же профсоюзные боссы занимают солидные места в кокаиновом наркокартеле. Кстати, в составе режима креолы тоже представлены - строго как в «Обитаемом острове», где выродки были Неизвестными Отцами, которые геноцидили таких же выродков.

Контекст происходящего в этой несчастной стране примерно таков. Учитывая, что режим Чавеса-Мадуро изгнал из страны примерно треть населения через репрессии и создание невыносимых условий, уже можно говорить о геноциде. Для оставшихся жизнь - полная катастрофа, так как инфраструктура страны разрушена до тотального состояния, что неудивительно - из страны бегут в первую очередь специалисты.

Уход чавистов из власти поставит вопрос об их ответственности за всё, что они сделали со страной и народом. Поэтому они ни при каких обстоятельствах власть не отдадут. Во-первых, а где им тогда харчеваться, а, во-вторых, никто не хочет отвечать за преступления, если можно не отвечать.