Сусанин и Глинка

Иван Сусанин вышел из леса
в калошах и зипуне.
Глинка воскликнул: готовая пьеса,
но пьесы, блядь, не ко мне.
Сусанин был истощен, он плакал,
он Глинку взял за грудки.
Пиши, еблан, я ж не зря поляков
скормил волкам у реки.
Я жизнь за царя, говорит, почти что
сложил когда вглубь пошел.
Меня должны представить артисты
на главной сцене в Большом.

Настолько худ был Иван что Глинка
сжалился вдруг над ним.
С тех пор оперируют первой скрипкой
сусанинский яркий нимб.