Идёт бобёр к своей хатке в реке через лес. Вдруг слышит
- Ку-ку
Оборачивается, озирается - нет никого. Идёт дальше, вдруг снова
- Ку-ку
Снова оглядывается - никого нет. Идёт дальше, доходит до самой реки, и вдруг снова слышит
- Ку-ку
.
.
.
И тут выскакивает из кустов заикающийся поляк:
- Ку-ку-КУРВА Bóbr kurwa! Ja pierdole, jakie bydlę! BOBER! Ej, kurwa, bober! Bober, nie spierdalaj, mordo! Chodź tu, kurwo, do mnie! Bober! Ale jesteś kurwa duży, ty! JA PIERDOLE, PIERWSZY RAZ W ŻYCIU WIDZĘ BOBRA! JAKIE BYDLĘ JEBANE
Идёт бобёр к своей хатке в реке через лес. Вдруг слышит
- Ку-ку
Оборачивается, озирается - нет никого. Идёт дальше, вдруг снова
- Ку-ку
Ебется курсант с бабой. Тут приходит муж с работы.
Баба говорит:
- Давай прыгай с балкона.
Тот отвечает:
- С ума сошла? Мы на 9 этаже.
- Я волшебница, я тебя заколдовала. Дёрнешь хуй и станешь бабочкой и улетишь.
Ну времени мало, курсант дергает себя хуй и превращается в бабочку. Летит себе, летит. Но тут резко пугается, как же превратиться обратно? Приземляется на лавочку и дергает себя за хуй. Дёрнул - снова стал курсантом. Дёрнул опять - превратился в бабочку. Понравилось ему это, дёргает раз - бабочка, дёргает два - человек. Дёргает,и вдруг слышит голос:
- Товарищ курсант, мало того что вы дрочите на лекции, так еще и превращаетесь то в бабочку, то в курсанта.
Ебется курсант с бабой. Тут приходит муж с работы.
Баба говорит:
- Давай прыгай с балкона.
Тот отвечает:
Бабка, наркоман и моряк едут в автобусе. Бабуля просит наркомана передать за проезд, тот берет деньги, поворачивается к моряку и говорит:
–Эй, солдат, передай за проезд!
А тот ему:
–Какой же я тебе солдат, я моряк.
Наркоман поворачивается к бабке:
–Бля бабка, ты чо, ебанулась, какие еще деньги за проезд, мы на корабле!
Бабка, наркоман и моряк едут в автобусе. Бабуля просит наркомана передать за проезд, тот берет деньги, поворачивается к моряку и говорит:
–Эй, солдат, передай за проезд!
А тот ему:
В юношеском возрасте гдето в 16 лет меня частенько увозили к бабке в деревню и там я охуевал от скуки. И вот как то раз я бегал голышом по огороду, и упав пробил хуем дыру в тыкве. Потыркал туда-обратно...ебать как же охуенно! И с этого все и началось...каждый день, стабильно раз по пять я тихо, ползком, чтобы не видела бабка пробирался к прекрасному плоду, вставлял в него свой агрегат и совершал с ним акт чистой любви. Но вскоре она засохла... погоревав всего минут 10 я симпровизировал вагину в соседней тыкве и мое тыквоебство продолжилось. Таким образом я переебал половину овощей в огороде, не гнушался даже кабачками и маленькими арбузиками. И вот однажды меня спалила бабка, как раз в тот момент когда я пердолил здоровенный патессон-её личную гордость. Вломив мне тяпкой по горбу она затащила меня в дом и заперла в комнате, сказав что там я просижу до приезда родителей. Но под вечер меня начало ломать...ночью я вскрыл окно и отправился на огород...и продолжил ебать надоебанный патессон. И тут снова меня схватила бабка. Отъебашив меня еще сильнее она снова заперла меня, сказав что в следующий раз я пожалею о содеянном.
Следующей ночью я снова отправился на рейд. Но прийдя на огород, я не нашел не одного обьекта для ебли. Бабка собрала все что там расло! В панике я начал шарить по всем углам и тут, в самом углу я увидел здоровенный арбуз, который манил меня своими формами...Не раздумывая я воткнул в него свой аппарат...и тут он наткнулся на что-то острое. Английские булавки, воткнутые снизу и остриём направленные изнутри к дырке. Угрозы бабки сбылись. Последнее что я помню как истекал кровью, когда местный фельдшер грузил меня в телегу...с тех пор я не ебу овощи.
В юношеском возрасте гдето в 16 лет меня частенько увозили к бабке в деревню и там я охуевал от скуки. И вот как то раз я бегал голышом по огороду, и упав пробил хуем дыру в тыкве. Потыркал туда-обратно...ебать как же охуенно! И с этого все и началось...каждый день, стабильно раз по пять я тихо, ползком, чтобы не видела бабка пробирался к прекрасному плоду, вставлял в него свой агрегат и совершал с ним акт чистой любви. Но вскоре она засохла... погоревав всего минут 10 я симпровизировал вагину в...
Весна. По доpоге идут паpень с девушкой. Вокpуг кpасота, птички поют, чеpвячки пеpеплетаются. Паpень намекает, мол, давай зайдем в лесок. Девушка в ответ кивает головой. Заходят они в лесок, нашли подходящую полянку, pазложились, ну и долбятся. Hо вдpуг, паpню pезко пpиспичило по малой. Он и говоpит:
— Слушай, доpогая, я сейчас отлучусь в кусы, отолью, веpнусь и мы с тобой пpодолжим.
— Ты что, не знаешь? В этом лесу живет быстpый Гонзалес!
— ...?
— Hу, как только ты отойдешь, он пpибежит и начнет меня ебать.
— Hу хоpошо, тогда я отвеpнусь, отолью, повеpнусь и мы с тобой пpодолжим.
— Hет, ты не понял - это быстpый, очень быстpыйй Гонзалес.
— Hеужели такой быстpый?
— Да пиздец какой быстpый.
— Хоpошо. Тогда я выну, отвеpну в стоpону, отолью, а тебе заткну пальчиком, чтоб Гонзалес ничего не сделал.
Девушка, подумав, соглашается. Паpень достает, отвоpачивает, и засовывает палец в жопу быстpому Гонзалесу.
Весна. По доpоге идут паpень с девушкой. Вокpуг кpасота, птички поют, чеpвячки пеpеплетаются. Паpень намекает, мол, давай зайдем в лесок. Девушка в ответ кивает головой. Заходят они в лесок, нашли подходящую полянку, pазложились, ну и долбятся. Hо вдpуг, паpню pезко пpиспичило по малой. Он и говоpит:
Сидит дома композитор. Работы нет. Денег нет. Кризис… И тут — звонок. Звонит приятель — режиссёр:
— Слушай, мне тут к фильму темка нужна на финальные титры. Сбацаешь что–нибудь простенькое? Премьера через 2 недели уже, погибаю, спасай!!!
— Данивапрос! Расскажи только о чём фильм, чтобы я с музыкальной темой не промахнулся?
— Да в нем вообще музыки нет! Тема только для титров нужна. Ну представь себе: с сухого дерева лист медленно зигзагом падает на мокрый асфальт, и как только долетает до земли — начинается твоя тема и титры.
— Ок. Через неделю сделаю!
И композитор начал с "голодухи" скреативил неимоверно красивую, дивную музыку — хоть сейчас на "Оскара". Ну и отправил режиссёру. Тот ответил, мол все ок, и пригласил на премьеру …
Приходит композитор — зал пустой. Только на галёрке парочка пожилая сидит — обоим далеко за 80. Ну, думает композитор, ясное дело — драма нынче не в цене, никого кроме старичков не интересуют. Сел он, свет погас и началось…
На фоне природы мужик самозабвенно ебёт тёлку с огромными, как баскетбольные шары, сиськами. Дальше — больше, еще парочка подошла, поменялись… Потом ещё негры, калеки, карлики — уже вся эта кодла в экран не помещается! Потом вообще собака прибежала!!! Сначала собака всех отодрала, потом все собаку трахнули…
И тут камера берёт крупный план, наезжает на сухое дерево, на лист, лист срывается и медленно падает зигзагом на землю, звучит неземная, дивная тема и идут титры. Зажигается свет…
Композитор сидит в шоке, красный как помидор от стыда: "Ну, сука, режиссёр, ну удружил! Что обо мне люди подумают!"
Встает со своего места, с этими мыслями идет к выходу и тут замечает, что пожилая парочка, в предынфарктном состоянии сидит и на него смотрит… И он ничего лучшего не находит как сказать:
- Музыка - моя!…
А они, продолжая смотреть стеклянными глазами на пустой экран, отвечают:
- А собачка - наша!
Сидит дома композитор. Работы нет. Денег нет. Кризис… И тут — звонок. Звонит приятель — режиссёр:
— Слушай, мне тут к фильму темка нужна на финальные титры. Сбацаешь что–нибудь простенькое? Премьера через 2 недели уже, погибаю, спасай!!!
Gregory's Server
